Академик-предатель Почетный уке Акацкого бестиария Клоун-ниндзя
понедельник, 10 мая 2010
Не важно что зделали из меня, важно что я сама зделала из того что зделали из меня..
мм давно нечего не выкладывала.. вот фан арт что ли...
воскресенье, 09 мая 2010
Академик-предатель Почетный уке Акацкого бестиария Клоун-ниндзя
Академик-предатель Почетный уке Акацкого бестиария Клоун-ниндзя
суббота, 08 мая 2010
Uchiha Sasuke
ммм...всем привки...
пятница, 07 мая 2010
plug-in baby for your undisclosed desires
Короткий, но очень красивый клип о счастливом детстве членов Акатски.
Видео + Описание стянуто отсюда
Воспоминания Акацуки о том, какими они были прежде.
Рисунки одной японской художницы под ником MaccoGL.
Цитата автора видео: "Наконец-то, хоть кто-то кроме меня видит в них обычных людей, со своим детством и со своими мечтами (мечтами, не целями), своей болью и любовью..."
Рисунки одной японской художницы под ником MaccoGL.
Цитата автора видео: "Наконец-то, хоть кто-то кроме меня видит в них обычных людей, со своим детством и со своими мечтами (мечтами, не целями), своей болью и любовью..."
Видео + Описание стянуто отсюда
воскресенье, 02 мая 2010
пирожок не может быть убийцей. пирожок - няшная шпала. его надо обнимать.
"Самый близкий Враг", Учиха Итачи, Ангст, Драббл
Название: Самый близкий Враг
Автор: Rai Mao Ren
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: отрекаюсь
Рейтинг: G
Персонажи: Учиха Итачи-сама
Жанр: Ангст, Драббл
Размер: микро
Состояние: Закончен
Предупреждения: Остапа понесло... (с)
От автора: название фика - это название стихотворения.
(с)"ЦН", Ledi Fiona
Музыка: Loona - Hijo De La Luna
тык-тык
URL записиНазвание: Самый близкий Враг
Автор: Rai Mao Ren
Фэндом: Naruto
Дисклеймер: отрекаюсь
Рейтинг: G
Персонажи: Учиха Итачи-сама
Жанр: Ангст, Драббл
Размер: микро
Состояние: Закончен
Предупреждения: Остапа понесло... (с)
От автора: название фика - это название стихотворения.
(с)"ЦН", Ledi Fiona
Музыка: Loona - Hijo De La Luna
тык-тык
четверг, 29 апреля 2010
Everything is hard if you want to look at it that way
Мой косплей Сасори ^^"
Фото бай Миёри.
Фото бай Миёри.
пятница, 23 апреля 2010
Давно я ничего не рисовала и вот... давно хотела нарисовать всех вместе, но боялась, что терпения не хватит всё-таки их 10! Надеюсь Вам понравится)))
вторник, 20 апреля 2010
芸者-«Человек искусства»
Автор: SeiGeky
Бета: Нет
Пейринг: Сасори/Дейдара
Жанр: Romance, Angst, Drama...
Рейтинг: G ( в следующих NC-17)
Размещение: Было бы неплохо сказать...
Размер: Миди
Состояние: в процессе.
Дисклаймер: Все персонажи принадлежат Кишимото...
Предупреждение: ненуужоснах.
芸者-«Человек искусства»
Торопливые маленькие шажки в высоких гэта*. Сямисэн** тихо воркочет в руках мастерицы – иппон***. Женщина пальчиками задевает струны, которые издают столь чудесные звуки. В чайный дом заходят две девушки, одна из которых минараи****, одетая в простое кимоно, с аккуратной култышкой, а вот другая одета гораздо богаче. Одна – обычная азиатская девушка, а вот вторая… Черты лица и разрез глаз те же, что и у её спутницы, а вот волосы светлы, словно пшеница и глаза сияют серо – голубыми искрами. Задумчивые лица мужчин ,с трубками в зубах, повёрнуты к юной особе и разглядывают её своим похотливым масляным взглядом. Это была ученица со своей Онэсан*****. Мягкая улыбка, завораживающие движения рук, девушка разливает саке по чашечкам.
- Прекрасный праздник и не менее прекрасные гостьи…, - приветствует дам мужчина с залысиной на макушке, - Сегодня нам создают такую атмосферу лучшие музыканты, играющие на фуэ, сямисене… , - хвастает лукавый мужчина, говоря это Окаасан , а глядя на юную минараи, - Задушите меня моим же оби, если это чистокровная японка, - трубка в пальцах указывает на блондинку, щурясь и вглядываясь в глаза. Взгляд минараи всё – таки подняла и удивлённо смотрела на мужчину.
- Ох, дорогой Сенчиро – сан, уверяю вас – кровь чиста, словно саке императора! – спокойно и с улыбкой на лице ответила Окаасан.
Насмешливый взгляд вернулся к учительнице этого сомнительного создания. И после двухсекундного созерцания улыбки иппон взгляд переплыл на личико «Белой Вороны». Дым заскользил замысловатыми драконами по итак уже опороченному табаком воздуху, а молодая минараи с приоткрытыми губками глядит вверх, изучая завитки этих самых драконов. Они то сплетались в нежном и опасном танце, то резко отскакивали друг от друга, норавясь наброситься с огромной силой…
- Задумчивая красавица, - прерывает поток мыслей хриплый голос порвал красоту момента, а новый дымок разбил старых, успевших высоко подняться, драконов, - Камиситикен****** украшен лишь вами, а фонари … Это лишь ваш случайный взгляд в сторону… - чуть приблизившись лицом к прекрасной коноичи, залепетал похотливый старик, жадно глядя на её тоненькую шейку, но тут же отпрянул и затянулся, - Вот-вот начнётся танец моей любимой Хатаруби, что уже неделю лепечет лишь для меня « Данна», - самодовольно улыбнулся, оголяя пожелтевшие и больные зубы, - А вы глядите да учитесь! – засмеялся он.
- Конечно, Сенчиро – сан! Вот только вы не видели, как моя приемница танцует с веерами! На о – кейко она всегда показывает себя с лучшей стороны, а ещё… Вы не поверите, но она – прирождённый убийца!
- Охохо!, - вконец развеселился мужчина, - Моя прекрасная Такауми, ты как всегда меня веселишь, словно бутылка саке или же редкий заморский табак!, - опять разнёсся хриплый смех, который смешивался с кашлем.
А ученица оглядывалась по сторонам. Ей заманивающее подмигивали, облизывались, глядя на этот непорочный цветок вишни. Многие гейши замечали эти заинтересованные и вовлекали в новый глупый разговор своих клиентов, подливая саке и поднося рисовое пирожное. Один же взгляд не отпустил голубые глаза дальше. Это был взгляд полу прикрытых, светло–карий глаз, с длинными ресницами. В его руках лежала чёрная кошка и лениво ворочалась, изредка мяукая. Девушка прикрыла улыбку, перерастающую в тихий , беззвучный смех вовремя оказавшимся под рукой веером. Стоп, веер?
- Милочка, ты меня слушаешь? – голос учителя раздался так неожиданно, что коноичи дёрнулась, от чего кареглазый юноша на другом конце приёмной усмехнулся и поцеловал кошечку в макушку, глядя на минараи. От созерцания такого соблазнительного жеста отвлекла наставница, что вручила два веера в тоненькие и хрупкие ручки ученицы два красно – чёрных веера.
- Ну же, Дей – тян, покажи свой танец, что совсем недавно мы с тобой разучивали! – азартная улыбка на лице Такауми. Недоверчивый взгляд узких глаз Сенчиро. Оперевшись на одну коленку, блондинка грациозно поднялась, а за ней последовал и хозяин празднества – Сенчиро-сан. Взгляды скользили по фигурке коноичи.
- Господа! Гости моего праздника! Одна прекрасная особа присутствует у нас, награждая необыконвеной красотой и улыбкой, что не выкупить и тремя судами с алмазами! И вот она, - мягкий жест, представляющий всем гостям девушку и робкий поклон, - Так любезно согласилась для нас станцевать!
Снова маленькие аккуратные шажки по циновке, вот только без обуви, она отравленна у входа, дабы не омрачить убранство. Шаловливая дама шепчет музыкантам название песни, а стоящие на сцене до прихода танцовщицы, глупо смесь, покинули возвышенность. Оглянушить, светлая коноичи заметила блаженный взгляд кареглазого молодого гостя. Он едва косается шерсти животного, собственнически развалившегося на коленях,задумчиво глядя на талию девушки. Кажется, это и есть "пожирание взглядом". Она подмигнула ему, улыбнулась и поспешила к уже норовящей позвать к себе наставнице.
Музыка снова заструилась , а толпа снова стихла, ожидая чуда от ученицы столь великой гейши. Резкие взмахи рук и оба веера раскрылись, хвастая изысканными узорами с журавлями. Танец смертоносен, хоть и обманчиво медленный. Логике движения пальцев и веера крутятся на пальцах, создавая композиции , достойные входа в память присутствующих. Музыка становилась быстрее, и движения стали более активными. Всё громче и громче запевала флейта, всё настойчивее стали касания струн сямисен. Веера распахивались и снова, лишь на момент закрывались, что бы снова вспыхнуть ярким алым солнцем, словно восходящее солнце. В её руках они оживают, веера подлетают в воздух и падая, пальцы перехватывают их. Завывания флейты резко умолкает. Сямисен умирает. Минараи умирает, падая на циновку. Аплодисменты, не скупясь аплодируют зрители, постепенно вставая на ноги. Коноичи медленно и грациозно садится на колени и тихо говорит: "спасибо", которое расслышали лишь веера. А юноша с красными, словно губы девушки, стоящей на сцене, волосами, завороженно смотрит на встающую на ноги и скромно уходящую минараи. Подойдя к месту, где танцовщица сидела до выступления, она встретила глаза учительницы, которая безмерно была горда.
- Да, дива ... Как же вы были прекрасны! Чуткие движения, грация и пластика. Признаюсь, я заворожен вашей красотой, ах. Я буду ждать такого ценного лота!
- Прошу простить, но время вышло. Мы вынуждены откланяться. И… Спасибо за тёплый приём, атмосферу, созданную не без Вашей помощи… До встречи, - поклонилась наставница, завлекая за собой ученицу.
_______
- Эй! Дееей! Деечка! Ну что же ты такая задумчивая?! - восклицает Минора, сидя по шею в горячей воде в офуро.Она только что взбодрилась и перестала пускать носом пузырьки из под воды, скучающе рассматривая фигуры девушек, которые отличались более пышными формами, нежели она. Руки с маникюром смывали грим, а галдёж всё не желал прекращаться, - Ммм… Пора бы и выходить… Кожу испортим… Пошли, Дей! – кивнула в сторону выхода из общей сауны Минора.
- Нет… Я ещё отмокну.
- Что же это ты вечно дольше всех тут?! Приходишь первая, уходишь последняя! Стесняешься? – усмехнулась девушка и вылезла из ванной, незабыв мелькнуть довольно таки интимными частями тела. Дей вовремя отвернулась, видимо уже изучила поведение и привычки подруги, - Ну и ладно, мокни тут! Суни – тян! Пошли, скоро ужин! – засмеялась Минора.
- Да! Пошлите, девочки!
Топот мокрых ног по скользкому полу сауны, громкие вскрики, когда кто – то чуть ли не падает.
«Вспомни, как это делается…» - думает минараи и опускается по глаза в горячую воду. Пузырьки… Она распускает светлые волосы, собранные в пучок и окунается с головой, задерживаясь под водой, а затем резко выныривает. Усталые глаза оглядывают сауну, ища признаки жизни, но так и не находят их и облегчённо выдохнув, Дей выходит из воды. Капельки катятся по тощему телу, раскрасневшемуся после водных процедур. Садится на маленькую табуреточку перед столь же маленьким зеркалом и тоскливо смотрит на отражение. Тело юноши совсем исхудало, сравнительно с прошлым годом. Кости выпирали слишком сильно , да и хрупкость парня была заметна при нагрузках. Он был слабее даже своих шестнадцатилетних подруг. Громкий изнурённый выдох. Взгляд прямо в свои глаза, сквозь зеркальную, запотевшую гладь с маленькими трещинками. Он собрал все волосы вместе и переместил их на грудь. Томный взгляд искал гребень, который оказался совсем рядом с табуретом. Медленные, безболезненные движения рук с гребешком. Запутанные после купания волосы становятся гладкими и совсем не пышными. Маловероятно, что кто то сюда вернётся, ведь ужин уже начался, но блондин всё равно нервничал, когда ему представлялось, что сюда зайдут. Хотя такого ещё не случалось за все четыре года… Четыре года чужой жизни.
Где-то вдалеке играет бамбуковая флейта, зазывая вплестись в долгую и печальную историю любви девушки, что изменила принципам и убежала к бродяге, позабыла про кровь императора, честь и благой рассудок, просто отдалась чувствам, волнами ласкающие сердце. «Прелесть жизни не в богатстве, она познаётся в чувствах» - вот что ведала флейта. А пастушок так и стоял на горе, пока алые пятна не расплылись по небу, отпуская тоненькие нити от зачарованных слушателей, отпуская Дея из сауны, что бы тот успел прошмыгнуть в комнату и переродиться…
Гомон доносится из комнаты, предназначенной для ужина. Многие гейши и минараи курят тоненькую трубку, так завараживающе держа её, а жесты даже возбуждают, когда девушки подносят к губам трубку. Сейчас они все без макияжа, от чего больше не выглядят такими яркими. На них простые домашние кимоно белого цвета , и все они будто близнецы. Хотя… Есть одна яркая особа. Хозяйка окия, дома , где все они обитали. Окаасан. Она как всегда в окружении маленьких девочек, проданных этому богатому дому за гроши. Вокруг неё и атмосфера была другой… Словно воздух насыщался не обыденным запахом сакуры, а редкими цветами, что цветут лишь раз в столетие, на вершине горы… Кажется, кто то заметил фигуру Дея за бамбуком…
- Ой, Дея вышла! Отмокла ! Хи хи! – залепетала почему-то подвыпившая Минора. Голос стал гнуслявым, а смех ещё глупее.
Дей резко сорвался с места и понёсся наверх. В свои честно заработанные покои. Топот босых ножек звенел в ушах, а удивлённые голоса тихо ропотали на первом этаже. Быстрые движения, кимоно на полу, и у парня появляется грудь. Накладная, конечно. Волосы расчёсывают толенькие , почти женские руки, убирая в хвост. Завтра будет больно… Волосы будут укладывать в прекрасную традиционную причёску… Горячим воском. И опять сон на неудобной подушке.
_______
В комнате царствует знойный октябрьский ветер. Будто он несёт печальную и трагическую весть и будит, желая подготовить. Вдруг свет приглушается и вместе с ним исчезает беспокойная стихия. Похоже, служанка задвинула ставни, ведущие на балкончик, с которого, кстати, был виден дремлющий вулкан. Слишком неумиротворённое утро… Девочка-служанка тихими шажками направляется к выходу из комнаты, надеясь, что не побеспокоила минараи, но краешек подола её грязного кимоно дёргает рука «хозяйки» комнаты. Девчушка вздрогнула и ахнула, переместив взгляд на приоткрытые глаза, из под ресниц которых виделась голубая радужка. Выжидающе глядя на госпожу, приоткрыв ротик, она тихо пискнула.
- Молчи…, - прервал готовую что-то сказать замарашку Дей, - Приготовьте мастера … Мне нужна причёска. И поторапливайся. – хрипло прошептал он и подтолкнул её за ножку к выходу. На тонкой и белоснежной кисти руки появилась черноватая, кишащая мерзостью грязь и кровь от ранки замарашки. Медленно поднимается с подушки-ролл и , глядя из подлобья на мир своими хитрыми глазами, по-сумашедшему улыбается. Тоненькие губы недолго выдерживают столь фальшивую улыбку и уголки губ опускаются, оставляя от секундных эмоций лишь искорки в глазах.
Элегантно встаёт с циновки, оголяя колено и идёт приводить себя в порядок. Зеркало стояло где то в углу комнаты, на него падали проворливые лучики солнца, отражаясь, образовывали юрких солнечных зайчиков, топчущих стены.
* Гэта - обувь гейко, похожая на скамеечку.
** Сямисэн, японский струнный щипковый музыкальный инструмент. Имеет корпус (деревянная обечайка, кожаные дека и дно) без резонаторных отверстий, деревянную шейку-гриф, 3 струны.
*** Иппон - "взрослая гейко". Последняя прическа майко из собственных волос - "сакко" сменяется париком, гейко начинает носить кимоно с рукавами до бедер.
**** Минараи - "учиться, наблюдая" - второй этап. Минараи одевает профессиональную одежду и учится у гейко, посещая с ними банкеты (озасики)
- Да, дива ... Как же вы были прекрасны! Чуткие движения, грация и пластика. Признаюсь, я заворожен вашей красотой, ах. Я буду ждать такого ценного лота!
В комнате царствует знойный октябрьский ветер. Будто он несёт печальную и трагическую весть и будит, желая подготовить. Вдруг свет приглушается и вместе с ним исчезает беспокойная стихия. Похоже, служанка задвинула ставни, ведущие на балкончик, с которого, кстати, был виден дремлющий вулкан. Слишком неумиротворённое утро… Девочка-служанка тихими шажками направляется к выходу из комнаты, надеясь, что не побеспокоила минараи, но краешек подола её грязного кимоно дёргает рука «хозяйки» комнаты. Девчушка вздрогнула и ахнула, переместив взгляд на приоткрытые глаза, из под ресниц которых виделась голубая радужка. Выжидающе глядя на госпожу, приоткрыв ротик, она тихо пискнула.
- Молчи…, - прервал готовую что-то сказать замарашку Дей, - Приготовьте мастера … Мне нужна причёска. И поторапливайся. – хрипло прошептал он и подтолкнул её за ножку к выходу. На тонкой и белоснежной кисти руки появилась черноватая, кишащая мерзостью грязь и кровь от ранки замарашки. Медленно поднимается с подушки-ролл и , глядя из подлобья на мир своими хитрыми глазами, по-сумашедшему улыбается. Тоненькие губы недолго выдерживают столь фальшивую улыбку и уголки губ опускаются, оставляя от секундных эмоций лишь искорки в глазах.
Элегантно встаёт с циновки, оголяя колено и идёт приводить себя в порядок. Зеркало стояло где то в углу комнаты, на него падали проворливые лучики солнца, отражаясь, образовывали юрких солнечных зайчиков, топчущих стены.
На маленьком столике лежат гребни, стоят флакончики с духами, коробочки с пудрой и кисточки для подводки глаз. Последней как раз и воспользовался сонный Дей, после того, как зашёл в маленькую ванную, даже не ванную, а комнатку с умывальником и зеркалом. Кисточка очень тонка и преназначена для рук мастера, способного так аккуратно подвести божественные глазки «коноичи», не отвлекаясь на губки. Сегодня «она» была отрешена от жизни. Всему виной этот юноша. Чуть уловимые покалывания в сердце и рука дрогнула, а вместе с ней и кисточка, оставляя мелкое пятнышко, выделяющееся из ровненькой линии на веке. Ухмыльнувшись и стерев маленькое недоразумение пальчиком, он продолжил дело, ведя линию к краешку внимательного глаза. Белая пудра придаёт лицу неестественно белый цвет. Затем второй кистью… Касается губ более толстая кисточка, окровавливая губки своим цветом заката. Тушь… Редкая вещица. Её даровали Дею одни богатенькие господины, что привезли её из Европы. Сказали, что лишь королевы и принцессы удостоены такой безделушки. Напряжённо выдохнув, блондин оставил это занятие, представляя, что бы ему грозило, если бы его клан прознал об этом сомнительном маскараде.
Фыркнув, он встал. Сегодня предстоят занятия по танцу, по игре на флейте и встреча с очередным противным старикашкой. Гордая походка озвучивалась уверенным топотом ножек. Лишь рука касается перегородки, слуху даруются возгласы откуда – то с улицы. Где то у ворот… Немного заинтересовавшись происходящим, он вышел на крылечко, размещающееся прямо под чёрными и изысканными ветвями дерева вишни. Было зябко и это хорошо чувствовалось в простеньком домашнем кимоно. Взору предстаёт толпа, гомонящая что-то неразборчивое, а один молодой человек, который вызвал смущённую улыбку на личике минараи, восклицающий громче всех. Решившись послушать, о чём это ни свет ни заря лают его подруги с Окаасан во главе, и красноволосый парень, который притащил человек пятнадцать слуг. Тихо смеясь, Дей приобнял себя за плечи. Шум ещё долго продолжался, а взгляд минараи метался от Окаасан с трубкой и зонтом, колошматящая прислугу и изредка задевая кончиком головы красноволосого, до Миноры, которая хваталась за лоб и лениво отбивалась руками от толпы, затем смущённо перемещала руку на причёску, будто саму себя, убеждая, что после саке голова утром не болит. Внезапно палец кого то из слуг красноволосого указал на Дея, примостившегося на бортике крылечка. Мгновенно вскинутые карие глаза встречают голубовато-серябристые глаза, насмешливо прищурившиеся и будто бы глумящиеся над ними всеми.
- Дея, иди в ойран! Живо-живо! – крикнула Окаасан.
- А мне и тут хорошо.
- Не дерзи!.. Ты куда! А ну стой, негодник! – еле задевающее прикосновение зонтика и головы красноволосого, стремительно понёсшегося к «даме». Похоже, он счёл ненужным воспринять данный поступок, никак не идущий в рамки такой знатной гейко. Пройдя по снегу и остановившись в метре от дивной особы он смотрел не моргая в дивные глаза и протянул руку, тактично помогая перебраться через ограду. Хмыкнув, Дей развернулся, вскинув ноги и прыгнул прямо босиком на снег.
- Вам должно быть холодно…, - заметил наготу ножек красноволосый.
- Представитесь? Вы, человек, пробудивший и всполошивший весь ойран?, - оставив незамеченным слова красноволосого, он уставился в неживые, но поблескивающие глаза, совсем чуть-чуть и на мгновенье утопая в них. Улыбнувшись, наглец представился:
- Сасори Красных Песков, так же известный как Скорпион, - не без ноток гордости ответил он.
- Что ж, Сасори-сан, счастье Вас видеть в нашем доме, - покланялась она, мигом выпрямившись, - Пройдёмте выпьем чаю, а то зябко на улице, - грациозно шагает к парадному входу, посмотрев на лицо бледнокожего наглеца.
Пристальный взгляд небесных глаз, будто тебя сканируют. Даже глоток чая сделать сложно… А ещё эта полубезумная улыбка, затронутая алой помадой. Нахалка. Она не пьёт ароматный чай и не даёт собеседнику насладиться самым ароматным чаем в городе.
- Дак какая там причина Вашего прихода, Акатсуна-сама?, - аккуратно подносит к губам чашечку, не разрывая зрительного контакта. Было слышно шептание других минараи и слуг за перегородкой. Со всех сторон лишь слежка.
- Я хочу купить вашу девственность, - поддерживая равнодушный тон «коноичи» , Сасори так же, словно зеркально отпил горячего напитка, грациозно поставив чашечку на место.
- Так сразу заявляете? Но торг ещё не начался. Да и в состоянии ли Вы? Стою я, как понимаете, в тысячи раз больше всех остальных.
- Ах да… Ваша редкостная красота… Знаете, а Вы довольно таки редкий экземпляр. Мне хочется дополнить мою коллекцию. Вы увенчаете её золотой короной с рубинами, ведь Вы – самая прекрасная зверюшка, которую я когда либо видел.
Название: "Mild seven" & " Alliance"
Автор: Seigeky
Бета: Ворд.
Пейринг: Сасори/Дейдара
Рейтинг: R что ли...
Жанр: романтика deathfik
Статус: закончен
Дисклеймер: Кисимото
Размещение: только с моего разрешения
Саммари: " Но если есть в кармане пачка сигарет, значит все не так уж плохо на сегодняшний день."
Предупреждение: ООС персонажей, в какой-то степени AU
"Mild seven" & " Alliance"
Чирканье зажигалки.
- Ну привет…
- Здорова.
Два молодых человека, прислонившись спиной к стене здания , потягивали сигареты.
- Ты как тут? – спросил светловолосый парень с чёлкой, которая скрывала глаза. Красноволосый курильщик ответил только после очередной затяжки.
- Да к брату хожу… Проведываю. Он в аварию попал.
- Жаль его… Лет то сколько?
- Да семнадцать. Может знаешь… Парень такой, с красными волосами…
- Ну знаю. Тебя к примеру, - сизый дым плывёт изо рта. Глаза прикрыты, парень наслаждается ощущением никотина в лёгких, словно не обычная сигарета, а запрещённый препарат.
- Пф… Не я. Гаара его зовут, - глубокая затяжка. Кашель, на который норовит сорваться красноволосый, как то утихомирился.
…
Сигарета тлеет медленно. Снова эти парни. Как обычно: вечер, фонари, главный вход в больницу. Изредка откуда – то справа выезжают машины скорой медицинской помощи. А иногда в здание, спеша и что то восклицая, вкатывают человека на носилках . Они уже отвыкли смотреть на этих людей.
- Нда, что то оживлённо, - задумчиво протянул красноволосый юноша
. -Говорят, авария какая – то, - затягивается блондин.
- Понятно… , - повторяет за ним и впускает в лёгкие дым собеседник.
- Холодно, однако…
- Да. Времени то сколько… Пора бы и домой возвращаться.
- Девушка али жена?
- Собака.
- Ясно…
«Опять забыл спросить…» - думает, садясь в машину, красноволосый.
…
Блондина выкатили на коляске. Парень, который курил уже пол часа свои любимые « Alliance », выжидая блондина, удивлённо вскинул глаза на него. Убрав сигарету изо рта, держа ее средним и указательным пальцами, тихо спросил:
- Ты что же это, болен?
- Да, вот и приступ недавно был,- равнодушно ответил светловолосый.
- А не секрет?...
- Хроническая обструктивная болезнь лёгких…
Красноволосый прищурился, давая знать, что не понял.
- Меня из за нее в ряды инвалидов записали. Говорят, протяну год… Врут.
- Конечно врут! Ты вон, брось курить, будешь до ста лет жить! – утешает красноволосый. Сигарета медленно тлеет в руках, оставляя серый пепел.
- Нет, вот это я не брошу. Не могу. Слабохарактерный… Да и сума бы сошёл без них.
Тонкие пальцы вытащили из кармана свободных чёрных штанов пачку сигарет. "Mild seven" Уже в машине он вспомнил:
«Так и не сказал…»
…
Сигарета почти догорает до фильтра… Но есть ещё минута – две. Блондин, стоя рядом с красноволосым просто разговаривал с ним о жизни. О детстве, о родном городе, о любви…
- А ты веришь в любовь с первого взгляда?, - задумчиво спросил красноволосый юноша.
- Романтик что ли...?, - тихо спросил блондин, а чёлка чуть колыхнулась, норовя открыть глаза. Но нет, порыв ветра слишком слаб…
- Я вот верю… И люблю.
- Кого?
- Тебя.
Тихо. Лишь тяжёлый выдох и хриплый вдох блондина. Красноволосый сделал глубокую затяжку.
- Я верю.
- Что?...
- Верю в такую любовь, ибо сам ей болен.
Медленно повернулся. Сигарета обжигает губы. До фильтра. Время пробежало незаметно. Парни выбросили «бычки» и приблизились друг к другу лицами. Трепетное касание щёк блондина. Пододвинул чёлку, разглядывая спокойные и голубовато – серые глаза.
- Зачем прячешь?
- Не знаю…
Поцелуй. Такой по – девственному нежный. Робкий.
- Да нет никакого брата… Точнее есть, но вот всего лишь перелом. А когда со мной он был на приёме, я тебя увидел. Вот и ошивался тут дни напролёт, желая тебя найти. Судьба свела нас…
- И сигареты… - улыбнулся блондин. Чёлка скрывала один глаз. Он не тронул её.
- И сигареты… - приобнял за плечи.
Уже ночью, он вспомнил:
« Опять забыл спросить…»
…
Блондина не было уже час… Нет, уже два… Парень, сидевший у стены прямо на бетоне, вздрагивал каждый раз, когда из центрального входа выходили люди. Он ждал. Пошёл третий час и он, не выдержав, зашёл в приёмную. Подойдя к первому встретившемуся врачу , он спросил:
- Не знаете ли Вы молодого человека: длинноволосый блондин, чёлка скрывает глаза? Немного помедлив, женщина в белом халате с папкой в руках ответила:
- Как же ш его не помнить… Яркий паренёк…Был. Да вот скончался. Ночью…, - с долей сожеления ответила она.
Слова эхом звучат в голове. Из руки выпадывает пачка сигарет. Сердце пропустило удар, а смысл слов так не хочет воспринимать мозг. Врач ушла. Оставив резкий запах … Запах крови.
…
- Вот я и узнал, как тебя зовут, Дейдара но Тсукури…, - пробежавшись глазами по выгравированному на надгробье имени, шепчет красноволосый парень, - Красивое имя… А я Сасори, Акатсуна но Сасори…
Проводит ладонью по холодному мрамору, задевает фотографию. Смотрит на дату рождения и смерти.
- Ты такой молодой… Семнадцать. Я постарше буду. Двадцать восемь мне… А день рождения бы праздновал ты через две недели… Странно, не так ли?
Присел на корточки, разглядывает надписи на ленточках, что были привязаны к венкам. От родителей, друзей, учителей, от Сасори. Нет, там не было написано «Любимому» или подобного, просто «Помню, скорблю». На похоронах он стоял рядом с родственниками, они уже успели познакомиться. Сасори оплатил церемонию прощания и маленький ,но прекрасный нонсенс: белые розы в гробу.
Где то далеко звонит колокол церкви.Где то неподалёку кричат вороны.А совсем рядом, у могилы, беззвучно плачет парень, зажимая в зубах сигарету.
Боже, как давно это было...*прослезился...* Первый фанф Д.Д Поржите, кто ещё не читал...
Шоколадная лавка господина Тсукури (Глава 1)Ветер нёс по всему кварталу приятный запах корицы и ванили. Запах переплетался с опадающими лепестками сакуры, одаривая проходящих мимо магазинчика со сладостями людей вдвойне приятными ощущениями.
Еще ни разу в жизни не случалось инцидента, чтобы проходивший мимо ребенок не одернул маму и не просил купить ему пирожное или леденец, не прилипнув при этом к стеклу, разглядывая свадебные торты. Даже взрослые не выдерживали и заходили в райский магазинчик, не смея выходить без маленького пакетика в руках и счастливой улыбки на лице. Вот и очередная жертва еще не запрещённых наркотиков, дарящих счастье.Солидный молодой человек, на вид лет 20 - 25, идущий, по-видимому, на работу, что видно было по костюму. Манящий завораживающий запах свежей выпечки… Жжёная карамель… Ну как тут можно было устоять? Звякнул колокольчик, висевший над впускающей в помещение дверью. Само помещение было напоминанием о кондитерских позапрошлого столетия. На полу маленькая голубая и жёлтая плитка, выложенная в шахматном порядке. Стены были пастельно-жёлтыми, а витрина, загроможденная сладостями, пропускала свет. Юноша с красными волосами подошёл к прилавку. За стеклянной «коробочкой» были надёжно защищены от слюней посетителей пирожные.
- Чем могу послужить, молодой человек? – спросил хозяин, который, заслышав звон, вышел из двери, наверное, ведущей на кухню. Его голос отдавал изысканным акцентом. Тем хозяином являлся высокий и худой блондин с длинными волосами, которые нежными волнами ниспадали на плечи.
«Светлые – точно иностранец», - подумалось Сасори.
Длинные пальцы были испачканы кремом, как и очень даже женственный фартук. На глазах серого цвета, обведёнными густыми ресницами, были надеты узкие очки.
Красноволосый, заглядевшийся на юношу, пролепетал:
- Мне бы хотелось… - замедлив, он понял, что не знает, чего хочет.
Блондин, заметив, что посетитель не имеет представления, на чем остановить свой выбор, подошёл к столику, сказал:
- Вы молоды, успешны… Миндаль…
-Что? – спросил клиент, расширив свои карие глаза.
- Хмм… Вам предстоит тяжёлый день… Мята… - бросив несколько мелко измельченных орешков и лепестков мяты в кружку, блондин залил их горячим шоколадом.
- Попробуйте.
Приняв фарфоровую кружечку, греющую тонкие пальцы, кареглазый сделал глоток. В полной мере оценив вкус, он сообщил шоколатье:
- Это…Великолепно! В жизни подобного не пробовал! Как вам такое удалось?
- Опыт виденья людей, - приятная улыбка на губах.
После того утра красноволосый частенько заглядывал к кондитеру. Ему нравился не только шоколад, пирожные, но и сам владелец кондитерской. Поражая своими произведениями искусства, мягким мелодичным голосом и красотой, блондин заставлял желать увидеться с собой кареглазого.
- Кстати, как ваше имя? – однажды вечером, попивая шоколад, спросил красноволосый.
- Дейдара но Тсукури.
- Я Акасуна но Сасори.
Обменявшись улыбками с блондином, Сасори спросил:
- Вы часто называете свою работу искусством, почему?
- Ах, по-моему, искусство – это один яркий момент, который останется в памяти надолго, – тонкие пальцы коснулись бархатной кожи щеки.
- Но в чём прелесть одного момента? Ведь вся ценность искусства в его вечности!
- Ну, к примеру: вот он, шоколад, - Дейдара указал на чашку, - вы делаете только глоток, а вкус остаётся надолго.
- Да, вы молоды, а так начитанны и умны. Сколько же вам лет?
-Ха-ха, восемнадцать! – улыбка вновь скользнула по губам блондина. Красноволосый закашлялся, а Дейдара растерянно начал хлопать по его спине рукой. В это время в голове Сасори вертелась одна мысль:
«Господи, такой молодой, да я не знал! Видимо из-за очков выглядит старше!»
Наконец-то откашлявшись, красноволосый выпрямился.
- С-спасибо…
- Я вас понимаю. Просто не ожидали, что такой ещё мальчишка будет здесь всем заправлять, – Дейдара помялся и устремил глаза направо, дабы не встретится с глазами гостя.
- Простите, я не мог даже подумать, что всё это, - Сасори развёл рукой, очерчивая пространство, - дело таких молодых рук!
- Спасибо, - поблагодарил блондин, поправив сползшие на нос очки.
- Ну, мне двадцать шесть.
- А с виду, совсем как я, да.
Сасори улыбнулся и, взяв в руки кружечку, допил шоколад.
- Ксо! – прорычал Сасори, войдя в помещение и сбив стоящую у входа банку с растворителем.
После её поцелуя с ботинком, банка с неприятным грохотом откатилась в неизвестном направлении. Темно. Сасори нащупал на стене выключатель. По комнате разлился неяркий свет, очерчивая детали обстановки.
Комната была… Сказать неприбранная, значит не сказать ничего. По полу разбросаны, выложенные в непонятных рунах, мастихины, карандаши, соусы, угли и пастель. Шторы на окнах плотно задернуты, стол завален бумагами и другой канцелярией.
Мозг Сасори был забит воспоминаниями о блондине, его прекрасных губах, то и дело преображавшихся в улыбку, тонких пальцах, которые преподносили кареглазому сладости, слегка наползающих на нос очках.
Встав с дивана, Сасори направился к столу и, взяв с него карандаш, резинку и альбом, уселся на подоконнике. Грифель очерчивал мягкие линии, тишина нарушалась недовольным шёпотом и шорохом руки, касающейся бумаги и стряхивающей с неё крошки от резинки. Через несколько минут на художника смотрят глаза шоколатье, а ведь именно его портрет сейчас лежал на руках Сасори: лёгкая улыбка, распущенные волосы. Полюбовавшись, Сасори подколол портрет на пробковую доску и лёг на диван. Через десять минут усталость взяла верх над мыслями, и художник отправился в гости к Морфею.
Дейдара уже давно не вникал в суть строк, по которым скользили его глаза. Только скользнув по новому предложению, он тут же забывал его содержание. Всё дело было в уже давно витавшем в облаках сознании. Душа тянулась к его гостю, который так часто приходил к нему. Именно к нему! Дейдара видел эти глаза, они такие же как и у самого кондитера… Мечтающие, затуманенные.
Было так интересно слушать о путешествиях Сасори. Он во стольких странах побывал! Глаза шоколатье блестели, когда из портфеля доставались всё новые и новые рисунки… Он потрясающий художник. Как прекрасно он рисует цветы и людей. Книга громко захлопнулась, блондин отложил её на столик, стоявший неподалёку. Из больших, от пола до потолка, окон был виден ночной город. Он мерцал, переливался разными цветами. На балконе цветут георгины и нарциссы. Спокойствие, прерываемое ускорившимся биением сердца.
Вечер, прекрасная сакура так и кружит над головами усталых людей. Блондин стоял у стойки и дожидался прихода Сасори. Всё по расписанию – семь вечера. Скоро закрываться.
Вот он!!! Звонит колокольчик на двери, в помещение входит юноша с красными, как сама кровь, волосами. Счастливая улыбка украсила лицо Дейдары. В руках Сасори тот же кожаный портфель, на губах та же улыбка.
- Добрый вечер!
- Я уже заждался. Добрый.
- Простите, надеюсь, мой шоколад уже готов?
- Да.
Сасори присел на стул, рядом с Дейдарой. От парня как всегда пахло выпечкой, лимонным соком, сладостями. Кондитер подал изящную фарфоровую кружечку художнику. Тот, отпив, спросил:
- Прости, но не будешь ли ты возражать, если я нарисую твой портрет?
Шоколатье широко раскрыл глаза и засиял. Улыбнувшись, кивнул.
- Всю жизнь об этом мечтал.
- Знаете, а моя религия запрещает рисовать три вещи: Образ, включающий в себя 4 «лица» – человека, льва, орла и быка. Солнце, луну и звёзды.
- Вы Еврей? – оторвавшись от карандашного эскиза, на котором уже проявлялось прекрасное личико, спросил Сасори.
- Нет, что вы. Мои родители были евреями, я сам не принимаю ни одну веру. Но я не ересь. Я верю в Бога, знаю что всё, что в этом мире существует – его воля. А ещё я верю в перерождение души.
- Перерождение души… Да, это действительно загадочно. Иногда, когда встречаешь человека, кажется, что вы уже знакомы. Может, этот человек похож на того, что был дорог тебе в прошлой жизни? Кто знает… - сказал Сасори, уже начиная писать акварелью. Он выбрал именно её, потому что этот юноша был так же нежен, приятен, прекрасен. Краски смешивались, образуя неописуемые цвета. Карандашный рисунок расцветал, наполняясь жизнью. Дойдя до глаз, художник остановился, размышляя:
«Его глаза… Они будто зимнее небо, серые, но с отблесками голубого неба, дарящего надежду на тепло. Хотя нет, они как океан… Господи, как я могу думать о таком»
Сасори всё-таки прервался и написал его глаза.
Спустя час, портрет был готов.
- Вы настоящий мастер своего дела, – улыбался кондитер, разглядывая свою точную копию, только запечатлённую на бумаге.
- Спасибо, то же самое хочу сказать о вас.
Дейдара немного покраснел и направил свои глаза к окну на кухне. Уже стемнело! Невероятно…
- Я могу вас довезти до дома… - предложил Сасори, собирая свои вещи.
- Это было бы замечательно. И я могу рассчитывать на какой-нибудь рассказ о ваших путешествиях?
- Ну, если это означает, что вы согласны, то расскажу.
Чёрную иномарку, стоявшую на обочине, рядом с кондитерской, обдавало настоящим душем из белых, с малиновыми прожилками, лепестков сакуры. В это время года цвела не только она, но и сердца влюблённых жителей Токио. Редко где в большом мегаполисе найдёшь вот такой спокойный квартал. Может, ещё и из-за этого Сасори тянуло сюда. Здесь проходил проспект «Ахаяма». Посреди двух дорог была пешеходная заасфальтированная тропа. Именно тропа, ведь она извивалась, как протоптанная, огибая стволы деревьев.
Звякнул колокольчик над дверью, из которой впоследствии появилась светлая голова. Включив сигнализацию и заперев дверь, Дейдара подбежал к машине. Кондитер немного затормозил, увидев, что это была за машина.
«Феррари!!! Господи, да как может художник на ТАКОЕ заработать?! Какая мощная-то. На весь квартал слышно, как «рычит» его мотор»
Всё-таки, зайдя в машину, он устроился на переднее сиденье, так как других не имелось вовсе. Придав себе вид «не удивлён», блондин сказал:
- Я живу в многоэтажном доме около станции «Ханадзияма».
- А-а, да, припоминаю… - художник задал путь GPRS и тронулся с места, - Вы не против, если я закурю?
- Нет, конечно. Сам этим страдаю с 14 лет, – с этими словами Сасори протянул сигарету Дейдаре. Сейчас так захотелось покурить, потому что рядом с Сасори находился он… Его ангел. С некоторых пор Дей стал его всем, а художник только недавно понял, что влюблён. Влюблён в парня…
Дома бежали им навстречу с невообразимой скоростью. К вечеру пробок в этом районе никогда не было, поэтому машина неслась по узким венам города с огромной скоростью. Мелькали табло и неоновые вывески, горели фонари и окна в домах. Токио расцветает вечером. На улицах всё больше и больше молодёжи, их смех смешивается со смехом другой группы. Многие оглядываются на чёрное «Феррари», бросая восхищённые реплики своим друзьям.
«Интересно, а он когда-нибудь также гулял вечером с друзьями?» - подумал Дей, но не стал озвучивать свою мысль вслух. Зато озвучил другую:
- А вы не хотели - бы поужинать? Я знаю неподалёку отличный суши бар.
Сасори не стал отклонять предложение, хотя был не голоден.
- Ладно, где он находится?
Атмосфера дружеского ужина накрылась медным тазом, когда Сасори заказал саке. Разговор с уважительным обращением на Вы давно забыт у входа в бар. Оба парня весь вечер оживлённо болтали и смеялись. Дейдара пил саке и держал Сасори за плечо, увлекая его в свою сторону при каждом сказанном слове. Щёки заметно порозовели от количества выпитого алкоголя.
Спустя несколько часов саке закончилось и деньги тоже, поэтому пьяная парочка вышла на улицу. Ночной воздух действовал отрезвляюще, по крайней мере, для Дейдары. В таком виде за руль было решено не садиться, поэтому оба пошли до дома блондина пешком – ведь бар находился всего в нескольких шагах от него. Запинаясь и пошатываясь, они дошли до подъезда Дейдары. Вошли в холл и, провожаемые неодобрительным взглядом вахтерши, поплелись к лифту. Оба парня завалились в него и, бурно что-то обсуждая и смеясь, оперлись спиной на железную стену лифта. Дейдара попал, с третьего раза, но попал по кнопке двадцать шестого этажа, затем, споткнувшись на ровном месте, упал прямо на художника. Вот они, законы физики.
Дейдара разлёгся на Сасори. От близости лиц, парни начали потихоньку трезветь. Сасори немного глуповато улыбаясь, поддаётся вверх, впиваясь в губы блондина. Парень не сопротивлялся, отчасти потому что не мог контролировать своё тело, он ответил на поцелуй, зацепившись тонкими пальцами за рубашку рыжего. Медленные и робкие движения губ чередовались с резкими и властными. Податливые губы
Дея впустили вовнутрь острый язычок Сасори. Казалось, это опьяняет ещё больше, чем алкоголь. Тонкие пальчики блондина зарылись в огненно- красные волосы кареглазого, поцелуи стали ещё глубже. Язык Сасори играл с языком Дейдары.
Лифт звякнул как микроволновка, впуская свет в тёмный коридор. С трудом оторвавшись друг от друга, парни поднялись, и, ожидая продолжения «банкета», пошли в конец коридора, попутно Сасори стягивал плащ с Дейдары. Зазвенели ключи, открывая двери и впуская в помещение двух возбуждённых парней. Сасори заметил только два больших окна, через которые в двухэтажную гостиную протекал лунный свет. Повалившись на диван, попутно снеся с кофейного столика вазочку с сакурой, Сасори начал снимать рубашку с любовника. Дей проделал ту же операцию с рыжим. Он умело расстёгивал на нём пуговицы, но когда это надоело, просто содрал рубашку с Сасори. Кареглазый всё ещё был в состоянии алкогольного опьянения, нежели Дей, к которому трезвость ума вернулась ещё в лифте. Сасори прильнул к губам блондина, добавив привкус саке и табака.
Руки потянулись к штанам, к ширинке. Сняв со светловолосого ремень, Сасори стянул с него штаны вместе с трусами, в итоге оставив обнажённого Дейдару краснеть под любующимся взглядом карий глаз на диване. Сасори спустился ниже и, взяв в руку возбуждённую плоть, начал дразнить блондина, не беря в рот. Дейдара не выдержал и, взяв голову Сасори обеими руками, наклонил вниз, заставляя художника проглотить головку.
«Толчок. Да, сделай ещё один, глубже…Толчок, я стону от удовольствия. Хочу… Больше, глубже, страстнее.
Не верится в происходящее, но я занимаюсь с тобой сексом… Да, признаю, хочу тебя уже давно, но… О Ками-сама! О чём я думаю? Я должен отдаться чувствам, отдаться тебе. Ведь я не сплю? Не хочу верить в то, что это сон…»
Шоколадная лавка господина Тсукури. Глава 2.Ключики лучей солнца, проникшие в комнату, отворили невидимые человеческими глазами замки на веках. Утро выдалось несладким. Мало того, что это ненавистное солнце заставило проснуться, так ещё голова гудела и кружилась.
«Знакомое чувство…» - подумал Сасори, - «…А, похмелье…»
Он опустил руку на близстоящую тумбочку, надеясь обнаружить там выключатель «натумбочной» лампочки. Попытки провалились. Ни-че-го. Он повернулся на другой бок, надеясь найти лампу хотя бы там, но застыл с расширенными глазами. Сонливость как рукой сняло. Рядом, мило сложив руки на груди, сопел знакомый блондин – шоколатье. Память понемножку стала приходить к красноволосой голове, заставляя «пчёлок» зудеть в «улье».
«Та-ак. Саке. Лифт. Дей… - хотел уже сказать недостающее слово, заканчивающее алгоритм, но мозг остановился, не желая подавать информацию внутреннему голосу. Сглотнув и покраснев, Сасори заглянул под одеяло, будто надеясь на то, что всё ему приснилось, и обнаружил, что он абсолютно голый.
«Я действительно сделал это… Сделал…» - повторял про себя Сасори.
Решившись всё-таки разбудить блондина, Сасори вспомнил, как надо это делать после бурной ночи. Нежно коснувшись губами щеки и положив одну руку на бедро Дея, прошептал на ухо всё ещё прибывающему в гостях у Морфея блондину:
- Милый, проснись.
На что блондин ответил сонным бормотанием на другом языке, прислушавшись, Сасори уловил несколько знакомых слов на французском: «мамочка», «поспать». Невольно на губах красноволосого появилась улыбка, вызванная этим трогательным существом. Но этот соня всё-таки соизволил проснуться. Видимо, мозг Дея даже в таком состоянии сообразил, что в школу уже не надо.
Приподнявшись на локтях, Дей прищурился и, схватившись обеими руками за голову, упал обратно.
- Анн… Голова болит…
- А ты как хотел? У меня тоже. Как тело? Не болит?
- Мм. Вроде ничего… АЙ! – попытавшись сесть, Дей дернулся, - Вот знаешь, я не помню, как мы оказались в моей спальне…
- Конечно, не помнишь, ведь ты уснул. А тащить наверх и искать твою спальню пришлось мне.
Внезапно в голове что-то щёлкнуло и, расширив глаза, Сасори спросил:
- С-сколько времени?! Я ЖЕ НА РАБОТУ ОПАЗДЫВАЮ! – красноволосый спрыгнул с кровати и начал искать джинсы. Выбежав из комнаты и спустившись по лестнице, Сасори обнаружил свою одежду в кресле. Уже доставая из общей кучи полосатые трусы, он отвлёкся на блондина, вышедшего на балкон второго этажа. Он был укутан в одеяло, а распущенные волосы ниспадали на хрупкие плечи. Опершись о перила, Дей сказал:
- Да расслабься ты! Суббота ведь! Я ж не дурак, зная, что завтра на работу, пить бы не стал.
Натянув трусы, Сасори поманил Дея к себе указательным пальцем. Шоколатье скинул одеяло и спустился по лестнице.
____
Газ пылает и уже через несколько минут заставляет запеть чайник. Он нервно свистел, напрягая нервы. Дейдара подошёл к источнику шума и повернул ручку на плите. Синенький огонёк исчез.
- Кофе? - возмутился Сасори, - А как же твой шоколад? Как я смогу продержаться весь день без него?
- Ох, Сасори, не ной. Зайдешь на обеде, и я обещаю, дам тебе твой любимый!
Сасори снисходительно улыбнулся.
- Эх, ты... Ты же меня на столько лет старше, а ведешь себя как мальчишка.
- Как влюблённый мальчишка, - добавил Сасори.
- Ну ладно уж, хотя я не уверен, что в обед буду свободен... Хоть и суббота, но сегодня мне нужно съездить в несколько мест, - Акасуна уселся на стул.
Дей с грустью посмотрел на парня.
- Так ты сейчас уходишь? Жаль, - блондин поставил на стол две чашки и, насыпав в них растворимый кофе, залил его кипятком.
- Я совсем не надолго. Буквально на пару-тройку часов...
Красноволосый осторожно поднял кружку, на которой красовалась Эйфелева башня. Осторожно дотронувшись губами краешка чашки, Сасори взглянул на Дея. Тот, как домохозяин, порхал по кухне, собирая тарелки, чашки и прочую кухонную утварь и составляя её в посудомоечную машину.
Размышления Сасори о том, чтобы "переодеть Дея в платье и заняться с ним сексом" прервались, когда начал продолжать трели чайника телефон.
- Ксо! - Акасуна поднял трубку, на другом конце провода был звонок, касающийся очередного заказа. Покупатель просил срочно привезти картину, Сасори, согласившись, встал из-за стола.
- Прости, мне срочно нужно уехать, - Дей помрачнел.
- Прямо сейчас?.. - Художник обнял блондина со спины за талию.
- Да. Не скучай.
- Постараюсь, а ты зайди. Нельзя же так питаться!
- Дей, ты сказал это как мама сыночку...
- Ммм... - обиженно промычал Дейдара.
- Ладно, не обижайся, я зайду!
С этими словами художник подбежал к двери и начал одевать кеды. Блондин подошел, чтобы поцеловать на прощанье, но увиденное заставило его притормозить. Джинсы так тесно облегали пятую точку красноволосого, что Дей остолбенел и залюбовался предстающим ему зрелищем.
Наконец надев кеды и выйдя из той заманчивой позы, Акасуна поправил чёрную рубашку и посмотрел на блондина:
- Милый, у тебя такой заинтересованный взгляд. Что такое?.. - притянув парня к себе за талию, Сасори посмотрел в глаза любовника.
- Ну... Просто ты так потрясающе выглядишь в этих джинсах с той стороны, - весьма недвусмысленно протянул Дейдара.
Блондин не смог больше сопротивляться воле сердца и поддался вперёд. Его встретили всё ещё горячие от кофе губы, а язык Сасори уже просился вовнутрь. Поцелуй дарил теплоту, которая накапливалась внизу живота, но вскоре Сасори прервал его. Нежно взглянув на своего парня, он улыбнулся и сказал:
- Мне все-таки лучше сейчас поехать, а то заказчик будет недоволен...
- Хорошо, я понимаю... - Дей одарил своей прекрасной улыбкой Сасори и обнял. - Удачи...
- Ага, - Сасори отстранился, и, захватив ключи из куртки, вышел за дверь.
При выходе уже знакомая старушка-вахтерша поприветствовала пожеланием "Удачного дня" и улыбкой. Сасори, наградив ее "Спасибо", вышел на улицу. Погода стояла замечательная, лето как-никак.
"Мир мне улыбается" - с этой мыслью Сасори сел в свою машину и с громким рычанием мотора выехал со стоянки. Он нёсся по шоссе навстречу утренней лазури.
Дейдара начал грустить, парень зашёл на кухню и, усевшись, стал пить свой кофе.
- Хах. Я влюблен, - посмотрев на кружку с Эйфелевой башней, Дей задумался. – Ах, Париж-Париж... Как же я давно там не был.
Тем временем Сасори отдал заказ и, решив уже никуда не ехать, отправился домой.
«Кажется, в этом доме звонки начинают доставать меня всё чаще и чаще» - подумал шоколатье, выругавшись. «Voici les lignes, on en a marre...» (1*)
- Алло, Дейдара но Тсукури слушает, - мрачно ответил Дей.
- Ай-яй-яй, племянничек, как мы добры к людям! - послышался ответ на родном Дейдаре языке.
-Месьё Анри!!!
Акцент вернулся, и самый прекрасный язык начал ласкать слух всего неживого.
- Mon neveu aimé, comme je ne te voyais pas il y a longtemps! (2*)
- L'oncle, comment votre vie? (3*)
Телефон стоял на громкой связи, Сасори затормозил у двери и начал вслушиваться в эти прекрасные слова, слетающие с губ Дея. Некоторые слова Акасуна понимал и не смел отвлекать от беседы любовника.
Когда красноволосому уже надоело стоять под дверью, он распахнул её и вошёл в квартиру, подойдя к блондину, парень, не сказав ни слова, поцеловал его в щёку и направился в спальню.
- Ah, Dejdara, comment tienne m'est nécessaire , ne pourrait pas arriver toi à Paris? (4*)
- L'oncle, sont vieux le chat... Je et connaissais que vous pour l'affaire! (5*)
- Mais quand même ? Je serai reconnaissant! Et tu cela visiteras enfin la Patrie! (6*)
- Je ne connais pas... Peut être et je pourrai, simplement... Il Y a une personne... (7*)
- Prends-la avec lui-même. (8*)
- De celle-ci? Non, vous avez compris incorrectement, c'est mon ami! (9*)
- Bien, moi sur toi , jusqu'à la rencontre! (10*) - послышались гудки, и Дейдара непонимающе взглянул на трубку.
- Старый чёрт.....
Сасори отлично слышал разговор и примерно понимал о чём говорит блондин, и, усмехнувшись, завалился на кровать.
- Иди сюда.
- Мм...
Дейдара повиновался и подошёл к кровати, затем осторожно прилёг рядом с возлюбленным.
- Значит, "друг"?
- Сасори-и, ну не буду же я говорить дяде о своей ориентации!
- Хм… А мне-то можешь?
- Я люблю тебя, Сасори… - с этими словами блондин начал расстегивать рубашку художника. Вскоре она с тихим шелестом упала на пол. Тяжелое дыхание заполонило комнату.
- Дей-кун…
Сердце Сасори быстро билось, а Дейдара улыбался, зная, что никто кроме него не может услышать этого.
Губы неловкими касаниями спускаются ниже и из кратких поцелуев перерастают в красные пятнышки. Приближаются к паху, а Сасори запрокидывает голову, умоляя лишить последней одежды.
- Тебе уже тесно… - игриво шепчет Дей, кусая джинсовую ткань. Томно выдыхает и расстегивает ремень. Теперь за рубашкой следуют джинсы, брякая пряжкой на ремне.
Сасори опомнился: «Это же я должен быть сверху!» С этой мыслью красноволосый через секунду оказался сверху.
Блондин был приятно удивлён возбуждением Сасори. Немного приподняв глаза, он сказал:
- Да, я часто замечал, что мой родной язык на тебя странно влияет, но чтобы так... Шоколатье ухмыльнулся и продолжил своё дело. Он обхватил губами головку и начал дразниться, не беря дальше. Сасори прикусил губу, дабы не стонать, положив руку на затылок блондина, он заставил взять парня в рот хотя бы на половину.
- Меньше болтай, больше делай, - довольно усмехнувшись, Акасуна прикрыл глаза.
Дей покраснел, но начал заглатывать больше, а потом прошёлся узким кольцом губ от начала до основания, заставив Сасори выронить стон. В этом стоне выразилась похоть и желание большего. Этому и не смог противостоять блондин. Он увеличил темп, иногда покусывая уже прилично возбуждённую плоть красноволосого.
Непроизвольно начав толкаться в горячий ротик блондина, красноволосый сжал волосы на его затылке и пытался задать свой темп.
- Де-ей.
Шоколатье был послушен, и просто начал следовать желанию своего парня. Но ненадолго отвлёкся, чтобы снять уже мешающие очки, открывая при этом полные желания глаза, на которые легла плёнка похоти. Проведя языком по головке, он нарочно затронул дырочку.
Ещё пара минут и, громко застонав, Сасори излился в рот своего парня.
Дей начал избавлять от остатков спермы плоть красноволосого, чувствуя уже знакомый вкус. Приподнявшись и нависнув над расслабившимся художником, шоколатье снял с себя рубашку и футболку, пополняя коллекцию на полу.
Выровняв дыхание, Акасуна открыл глаза, довольно улыбнувшись, он впился в губы парня.
- Приступим к самому вкусному? - оторвавшись на секунду, спросил блондин, а затем снова впился страстным и дурманящим поцелуем. Он имел привкус спермы и табака, ведь оба парня были против здорового образа жизни.
Властно отвечая на поцелуй, Сасори перевернул блондина на спину и, стянув с него джинсы и нижнее бельё, заставил согнуть парня ноги в коленях и развести их в стороны.
Лёгкая расслабленная улыбка промелькнула на губах блондина и сменилась их искажением при фразе:
- Возьми меня... - облизнувшись, Дей закрыл глаза и расслабился, самостоятельно разводя ноги шире.
Улыбнувшись, художник резко вошёл в парня до основания, моментально задевая простату.
Громкий вскрик прорезал сравнительную тишину, царившую в комнате.
- С.. Сасори... Так резко...
- Молчи, - тихо прохрипев парню на ушко, стал медленно двигаться.
Нет, Дею не было больно. Больно только в первый раз, а потом ты уже растянут и не чувствуешь дискомфорта. Только наслаждение. Дей непроизвольно начинал толкаться бёдрами вперёд, глубже насаживаясь на возлюбленного.
Коснувшись губами шеи парня, Сасори постепенно начал увеличивать темп, с каждым толчком поражая простату.
Дейдара принял нужное положение, заставляя член Сасори входить под нужным, уже изученным, углом, принося тем самым красноволосому большее наслаждение.
Ещё пол часа комната озарялась громкими стонами, а после двумя вскриками и тяжёлым дыханием.
1 Вот чёрт, надоело...
2 Мой любимый племянник, как же я давно не видел тебя!
3 Дядюшка, как ваша жизнь?
4 Ах, Дейдара, как же мне нужна твоя помошь, не мог бы ты прилететь в Париж?
5 Дядя, старый кот... Я так и знал,что вы по делу!
6 А всё же? Я буду признателен! И ты наконец - то навестишь Родину!
7 Не знаю... Может быть и смогу, просто...Есть человек...
8 возьми и её с собой!
9 Нет,вы неправильно поняли, это мой друг!
10 Ладно, я на тебя расчитываю,до встречи!
(!!!) БЕЗ БЭТТЫ!!!
-Твою мать, пора уже вырубить этот чёртов телефон… -
отрываясь от губ Дейдары прошипел Сасори.
-Мм….Я возьму трубку. – вставая с расслабленного и
обнажённого тела своего любовника и ища источник пищащей мелодии, ответил
блондин.
- Да…, - послышался усталый голос шоколатье, - Ммм, скорее
всего ночью…Да…Сегодня, спасибо, досвидания…
Сасори уже с закрытыми глазами, хриплым и тихим голосом
спросил:
- Кто это…Что сегодня…?
Завалившись на кровать рядом и обняв за талию
красноволосого, Дей сказал:
- Рейс до Парижа завтра. Я купил 2 билета, ведь ты летишь со
мной?...
-А куда я денусь? Не отпускать же тебя одного… Как раз новые
картины напишу…
Дыхание художника более- менее выровнялось и он, привстав на
логтях. Добавил:
- Вот только вещи надо будет взять из дома, а то тут всё
грязное(прим.авт.: А Вы думали, мужчины стирают, гладят за собой? Ха! Им легче
новое купить! ), - Сасори кинул взгляд на последнюю свежую рубашку, лежащую на
полу в компании с остальными вещами. –
Поедешь?
Повернув лицо к Дею, художник увидел милое, с закрытыми
глазами личико, пренадлежащее спящему блондину. Улыбнувшись, сказал про себя:
«Ясно всё с тобой…» И, встав, ушёл в душ, что бы порадовать своё тело
освежающим прохладным потоком воды.
Уже знакомое, чёрное «Порше» гнало по свободному шоссе. Ночь
накрыло пеленой Токио, и лишь редкие, проносящиеся мимо огни означали, что на
дороге ещё присутствует жизнь кроме них. Вдали виднелся огромным сияющим пятном
город. Бетонный лес, который так мил сердцу, весенний лес, в котором не цвели
подснежники. Блестящая гладь моря принимала на свои неспокойные волны белый
свет далёкой и полной луны. Фары других машин всё реже резали глаза и вот, внезапно
ко всем огням вокруг добавился ещё один , мелькающая точка, только сверху –
самолёт уплывал по бархатному ночному небу. Затем, приглядевшись, можно было
увидеть звёзды на том самом тёмно-синем бархате.
Певица Юи голосила из динамиков, заставляя красноволосого не
заснуть и следить за дорогой, тем временем Дей , с чемоданом в ногах, наблюдал
за ночью, изредка переводя взгляд на художника. Вдруг Дей заметил, что Сасори
начинает «клевать носом» . Тогда он и начал лепетать всё, что в голову
взбредёт, лишь бы художник не уснул за рулём:
- Как ты думаешь, все будет в порядке с моим магазином? И с
квартирой? А с твоей мастерской и работой? … Ох, а ты взял визу? Помнишь, я
положил ее на обеденный стол и сказал, что бы ты ее убрал к себе!?...
Этот лепет продолжался бы вечно, если бы пришедший в себя
Сасори не сказал Дею:
-Спасибо…
- Эм… Сасори, а куда машину девать? – спросил Дейдара, стоя
с чемоданом на автостоянке у аэропорта. Художник отстегнул ремень безопасности
и ответил, устало вздохнув:
- Мой друг и по совместительству коллега должен будет
забрать её завтра с утра. Ключи я ему дал… - фразу прервал зевок. Красноволосый
потянулся, выгибая спину и заведя одну руку назад, а вторую вверх.
- Ай! Посмотри на время! Давай быстрее!
Дей быстро зашагал ко входу в огромное и будто бы прозрачное
из за стёкол здание. Сасори быстро глянув на небо сказал звёздам:
- Пока, не скоро увидимся…
- САСОРИ ТВОЮ МАТЬ! МЫ УЛЕТАЕМ ЧЕРЕЗ 20 МИНУТ!!! А ЕЩЁ
РЕГИСТРАЦИЯ!!!
«Ну… Опять, всю красоту момента обломал…» - подумал
художник, развернувшись, побежал к блондину.
В регистратуре они проторчали минут 5 и на остальные дела
ушло около 10 минут… Вобщем, два парня сломя голову неслись к посадочному трапу.
Всё-таки успев зайти в самолёт и устроившись на места, парни переглянулись и,
тяжело дыша, вместе сказали:
- Слава Богу, успели…
Дейдара перевёл дыхание и расслабленно отклонился на спинку
сиденья. Когда его глаза снова разомкнутся, он вместе со своим возлюбленным
будет уже в таком родном и милом сердцу городе – Париж.
____
«Аромат Франции? Да, я о нем слышал… Это какой-то микс из
свежей выпечки и дорогих духов. Но на самом же деле Париж пах цветами и
любовью.»
Сасори мечтающе взирал на город. Действительно – Франция
особый нежный мир, который был несравненным ни с каким чудным явлением,
прекрасный сон, который мечтают видеть глаза спящего романтика. Чудная
утончённость всех и вся, романс перьями витает в воздухе. Как бы ни было странно, но Сасори готов был
поклясться , что чувствует, как любовь переполняла всё, насыщая даже неживое
особой энергетикой. Даже дорожное движение внушало мысль о том, как же спокойна
и сказочна жизнь в этом городе. Такси спешно едет по дороге, пробегая мимо
старинных зданий, некоторые из них находились преграждёнными от взглядов
туристов и горожан строительными лесами. Водитель что-то радостно сказал Дею
по-французски, и блондин одёрнул художника за плечо, и указывая куда – то
пальцем и говоря:
- Вот она!
Когда машина выехала на площадь, глаза Сасори заблестели и
расширились. Эйфелева башня. во всей своей легендарной красе будто бы сошла с
красочной картинки. Она мерцала огнями, а снизу её дополняли прожекторы.
- Вот она, башня ставшая символом Франции, - мечтающее тихо
сказал Дей, чуть щурясь от яркого света.
Сасори взглянул в его глаза. В этих глазах цвета зимнего
неба была видна умиротворённость. Блондин заметил, что художник смотрит прямо в
глаза и улыбнулся, показывая ровные белоснежные зубы.
Придвинувшись ближе, красноволосый невесомо коснулся губ
блондина своими. Ни присутствие водителя, ни вид на башню во всю красу,
открывшийся как раз в ту секунду , не смогли прервать поцелуя, который перерос
из легкого касания губ в страстный. Дейдара покраснел, продолжая отвечать и
сплетаться языками с любовником. Водитель глядел в зеркало заднего вида и
вторил про себя:
« Никто не может устоять перед чарами города Любви, никто…
Будь то даже два молодых человека.»
пятница, 16 апреля 2010
К каждому человеку можно найти свой ключик. Лично я предпочитаю скальпель (c) Николай Пирогов
среда, 31 марта 2010
Please, die carefully
понедельник, 08 марта 2010
К каждому человеку можно найти свой ключик. Лично я предпочитаю скальпель (c) Николай Пирогов
понедельник, 08 февраля 2010
Collapse the Light into the Earth
Урушка (с)
воскресенье, 07 февраля 2010
good friends dont let u do stupid things..alone
поскольку мне первый раз от своего арта не хочется выйти в окно, решилась выставить на сообществе чтоб все ужаснулись и умерли от разрыва сердца ))
вторник, 12 января 2010
Я не злой. Я просто не боюсь говорить людям жестокую и неприятную правду. ©
воскресенье, 10 января 2010
Любовь к себе предполагает раздвоение личности.
Я опять лезу к вам со своим Итачи... 
Что-то ни с того, ни с сего вырисовалось вот это легкое сумасшествие
*ну да, где это виданно, чтобы люди на перьях летали, а? впрочем, он труп - ему можно... и киши в гроб ему можно... 
*
Itachi's Serfing by ~SirAristocrat on deviantART
Что-то ни с того, ни с сего вырисовалось вот это легкое сумасшествие
*ну да, где это виданно, чтобы люди на перьях летали, а? впрочем, он труп - ему можно... и киши в гроб ему можно... *Itachi's Serfing by ~SirAristocrat on deviantART