Ночь длиною в вечность. Глава 4.

[akatsu-ki]

Название: Ночь длиною в вечность
Автор: Эру
Бета: Izanami
Фэндом: Наруто
Жанр: приключения, яой
Размер: макси
Пейринг: Итачи/Дейдара
Рейтинг: NC-17 (в будущем)
Состояние: в процессе
Дисклеймер: всё не моё, кроме сюжета
Предупреждения: AU, ООС
От автора: Фанатам Сакуры и Ино заранее гомен)))
Размещение: берите, не жалко


Всё шло отлично, пока мальчишка шёл сзади, покорно следуя за провожатым. Итачи не ощущал в нём страха, только малую толику вполне оправданной подозрительности. Он же вполне справлялся со своими инстинктами. Даже продолжавшее кровоточить плечо уже не вызывало диких животных порывов наброситься на юнца, схватить, сломать, опустошить до дна. Учиха даже после смерти обладал железной выдержкой.
Они уже давно вышли из трущоб и шагали по одной из главных улиц. Итачи то и дело улавливал ночные шорохи, мгновенно обмозговывая ситуацию. Сейчас ему везло: в радиусе примерно пятидесяти метров не ощущалась никого из спецотряда АНБУ. Они уже не раз мешали Учихе загнать жертву в угол, чем бесконечно его раздражали. Даже странно, что в такое время они не прочёсывают спящий город.
Луна выплыла из-за облаков, одаривая постройки причудливыми тенями. И почти в тот же миг интуиция Учихи забила тревогу: Дейдара внезапно стал сильно нервничать без видимых на то причин. Итачи ненавязчиво потянулся к его разуму, незаметно ментально касаясь напряжённых до предела нервов. Парень совсем не умел скрывать свои чувства - сейчас он был напуган, напуган до смерти. Причина определилась буквально через пару секунд, и именно она заставила Итачи застыть на месте. Задавленный стальной выдержкой зверь внутри торжествующе взвыл, требуя немедленного насыщения.
Мальчишка врезался в попутчика, одновременно поднимая на него взгляд наполненных ужасом глаз. Дейдара понял. Всё разворачивалось по знакомому сценарию: снова искажённое страхом лицо, снова закипающий в крови азарт, снова неспособность противостоять своей тёмной природе.
Если бы Итачи вспомнил про эту дрянную железяку, пронзившую его насквозь на глазах у парня, инцидента можно было бы избежать. Сейчас, чувствуя, как ломается хвалёная выдержка, как рот наполняется тягучей слюной и глаза застилает марево нестерпимой жажды, Учиха понял, что довести юношу до дома было неудачной идеей. Мало того, что Дейдара попытался сбежать, воззвав к просыпающимся хищническим инстинктам, так он ещё и предпринял попытку защититься.
Тело стало очень лёгким, беспрекословно послушным. И без того чёткие движения приобрели дьявольскую точность. Горло пересохло до предела, раздираемое жаждой. Перед глазами не было ничего, кроме маячившего впереди юноши, его беззащитно открытой шеи, с трепещущей синей жилкой на ней. Добраться, схватить, сжать в тисках, разорвать ко всем проклятым богам ворот батистовой рубашки, на мгновение застыть над перепуганной до смерти жертвой…
- Прости, малыш.
А затем… восторг! Ощущение эйфории от того, как легко клыки вспарывают белую кожу, как быстро начинает вырываться из плена человеческого тела алая кровь, как чужая энергия стремительно растекается по телу. У крови солоновато-медный вкус, но каждый глоток кажется глотком жизни, остатком давно утраченной человечности. Вопреки распространённому мнению, вампиру не нужна кровь как таковая. Гораздо важнее, что испытывает жертва в момент опустошения. Сильные эмоции, будь то страх, ненависть или страсть - все эти чувства притупились до предела после смерти, но тело вампира неустанно требует хотя бы отголосок жизни, хоть частичку прежнего, наполненного солнцем мира. Вот почему сейчас Итачи сжимал пытающееся вырваться хрупкое тельце, стремился причинить как можно большую боль от контакта - потому что желал сам ощутить всё это, снова почувствовать себя живым хотя бы на короткое время.
Мальчишка, наконец, перестал сопротивляться. Учиха слышал, как постепенно слабеют удары сердца, как обмякает тело - Дейдара потерял сознание от боли.
Итачи на секунду оторвался от окровавленной шеи, нервно облизывая испачканные красным губы - не потому, что забеспокоился о состоянии блондина, совсем нет - а потому, что жажда пропала.
Пропала совсем. Сейчас вампир не ощущал даже эха тянущего неприятного ощущения голода, словно его и никогда не было. Чувствовал он себя довольно глупо, ибо с таким встречался впервые: как правило, жажда не исчезает никогда, даже после насыщения. Всё равно где-то в глубине она напоминает о своём существовании.
А сейчас всё было по-другому - всего через пять-шесть глотков она сгинула.
Вместе с рассудком пришло и лёгкое чувство вины - Итачи никогда не стремился причинять боль или убивать живое существо, но его теперешнее положение исключало это желание. Тонкая шея Дейдары являла собой весьма неприятное зрелище, и Учиха поблагодарил бога за то, что не разворотил жизненно важные сосуды. Пацан оклемается к рассвету.
Кстати о рассвете…
Небо на востоке едва заметно посветлело. Для глаза смертного это было совсем незначительным изменением, но для Итачи это послужило сигналом об опасности.
Он подхватил на руки бесчувственного блондина и поспешил к знакомому дому аристократов в конце квартала. Если память не изменяла ему, особняк принадлежал роду Хьюга. Учиха примостил Дейдару у крыльца, затем с силой пнул дверь, оповестив служек о прибытии гостя. Затем соскочил с крыльца и растаял в предрассветных сумерках.

Его вырвали из беспамятства осторожные прикосновения. Что-то мягкое и влажное двигалось по его лицу, принося освежающее чувство прохлады. А ещё он лежал на чём-то успокаивающе-мягком. Дей глубоко вздохнул и открыл глаза - чтобы снова едва не отправиться в объятия Морфея. А кому понравится просыпаться, видя прямо перед собой застывшие, стеклянные глаза, пусть они и принадлежат лучшему другу?
- Сасори, блин! - недовольно фыркнул Дейдара, толкнув парня в плечо. - Ты в курсе, что чуть не стал причиной моего инфаркта?
- Я не блин, - первым делом откликнулся рыжий. То, что он сейчас пошутил, хоть и довольно невпопад, говорило об относительно хорошем настроении. Обычно Акасуна мало говорил, предпочитая не тратить попусту драгоценные слова.
Блондин тряхнул головой, прогоняя марево тумана, и огляделся, наконец, по сторонам. Он точно был не у себя дома - такие приторно розовые занавесочки на окнах парень не повесил бы, даже будучи вдрызг пьяным - настолько они раздражали. Рядом с необъятной кроватью, на которой Дей, собственно, очнулся, стояла маленькая тумбочка. На ней - аккуратная ваза с засушенными полевыми цветочками. Огромное зеркало на стене, прямо напротив кровати. Рядом на полке целая армия всяческих бутылочек, пузырьков и большая шкатулка. Всё указывало на то, что жилище принадлежит особе женского пола. Взгляд перебегал с одного места на другое, пока не встретился с бесцветными, почти белыми глазами.
Хьюга Хината, наследница своего рода, теребила в руках влажное полотенце и, по своему обыкновению, смущённо прятала лицо под ниспадающими до пояса иссиня-чёрными волосами. Под взглядом голубых глаз блондина девушка отчаянно зарделась.
- З-здравствуй, Дейдара, - едва выдавила она, от волнения чуть ли не рвя несчастное полотенце.
- Привет, Хината. Всё такая же красавица, - улыбнулся блондин, ничуть не лукавя: девушка была ослепительно красива даже в простом домашнем платьице светло-сиреневого цвета. Оно скорее подчёркивало её прелесть, ничуть не умаляя достоинств.
Даже странно, что она до сих пор не замужем. Помимо внешних качеств Хината была красавицей и внутри: чистая и светлая, словно лучик солнца в морозный день.
В ответ на комплимент девушка стала совсем пунцовой, что-то невразумительно угукнув.
- Надеюсь, с приветствиями закончили? - язвительно осведомился Сасори, недовольный тем, что про него забыли. - А ты ничего не хочешь сказать нам, Тсукури?
- А чт… - начал Дей, но Сасори его перебил:
- Где ты шлялся полночи, что тебя приволокли к дому Хинаты без сознания, да ещё и неизвестно кто приволок?
- Я же… и… а тогда… - замямлил Дейдара. Внезапно он вспомнил свои ночные приключения в отстойниках города. Вспомнил подворотни, грабителей, Итачи… его оскал и горящие чернотой бездонные глаза.
По спине вниз скатилась капелька холодного пота, он отшвырнул тяжёлое одеяло, не обратив внимания на испуганный вскрик Хинаты, соскочил на пол и чуть ли не бегом направился к зеркалу на стене.
Там возникла его бледная физиономия. Дей ужаснулся: со вчерашнего вечера он будто похудел килограммов на десять, голубые глаза казались нереально огромными на тонком лице, занимая слишком много места. На шее обнаружилась повязка - наверняка Сасори постарался, он одно время учился на медика. Осторожно сняв окровавленные тряпки, Дейдара провёл пальцем по ноющему рубцу, точнёхонько под сонной артерией. Горло пронзила боль. Она вконец убедила парня, что вампир не был сном, и что блондина действительно использовали в качестве кружки пива. С трудом скрывая страх, Тсукури приблизил лицо к зеркалу и отогнул верхнюю губу, боясь проверить свою догадку. И почти в тот же миг облегчённо вздохнул.
Всё было как всегда. Не было недостающих частей, так же как и лишних.
- Вспомнил? - раздался над ухом голос Акасуны. Всё это время он внимательно следил за манипуляциями друга, тихонько усмехаясь. - Теперь выкладывай. Если не мне, то Хинате. Она из-за тебя всю ночь провела на ногах.
- Ну… Мне теперь нужна карта города, чтобы добраться до дома, - ухмыльнулся Дейдара. К нему стремительно возвращалось хорошее настроение, несмотря на пережитый страх. И, тем не менее, он понимал, что за слова о вампире его поднимут на смех. Или, что ещё хуже, сочтут ненормальным. Шея противно ныла, словно не давая забывать о том, кто оставил на ней свою метку. Блондин до сих пор помнил ужасающе сильные руки, сомкнувшиеся на его спине и неприятное чувство чего-то лишнего, довольно основательно засевшего в горле. Не давала покоя и фраза Итачи, после которой он провалился во тьму. Почему вампир извинился? Дейдара же не просит прощения у кружки пива, которую собрался выпить. Решив отложить размышления на потом, он неторопливо выложил всё друзьям, конечно же, утаивая об Итачи.
- Ты пошёл через трущобы?! - схватился за голову рыжий, просто поражаясь наивности блондина. - Да там одно ворьё ошивается, убьют и имени не спросят!
- Пытались. Я живой, как видишь, - самодовольству Дейдары не было конца. Решив не щеголять перед дамой в одних штанах, он стал натягивать рубашку. Оказалось, что ворот был безбожно оторван.
- Ты бы им не был, если бы не какая-то сердобольная душа, пожелавшая остаться неизвестной! - язвительно фыркнул Сасори. - Честное слово, Тсукури, я иногда думаю, что боги при рождении обделили тебя мозгами…
- А тебя чувством юмора! - не остался в долгу блондин.
- Но… он прав, Дейдара, - тихо заступилась за парфюмера Хината, до этого молчавшая. - Нельзя так рисковать собой. Это ведь они тебе сделали? - она указала на царапину на плече и растерзанное горло.
- Ну, да, - уклончиво ответил юноша после недолгой паузы. - Кстати, как Хидан?
Акасуна недовольно скривился, поняв, что Дей пытается перевести разговор в другое русло, но ответил:
- Дрыхнет, как сурок. Не уходи от темы. Всё равно не получается.
Сасори испытующе посмотрел на слегка растерявшегося друга.
- Слушай, я понимаю, может, ты хочешь что-то оставить в секрете, но такую рану человек не может нанести, просто вымогая деньги. У тебя совсем рядом с артерией два глубоких прокола - и они явно нанесены не банальным ножом, слишком узкие отметины. Больше похоже на медицинские иглы. Точность была хирургической, я сам бы побоялся делать проколы в таком месте - слишком велика вероятность задеть жизненно важный сосуд. Это первое. Второе: сверху зачем-то нанесены рваные раны, будто маскирующие первые. И, наконец, третье: ты явно был обескровлен. Я едва нащупал пульс на твоей руке.
Дейдара молчал, глядя на свои ноги.
- Я ничего не знаю. Они ударили меня по голове, и я отключился. Откуда я знаю, что со мной делали!
- Ах, да! - Акасуна вдруг расплылся в своей неживой улыбке. - Я не говорил, что из твоего кошелька ничего не пропало? Какой резон нападать на тебя тогда?
- Ты меня спрашиваешь?! - вспылил Дейдара, внезапно разозлившись. Он что, ребёнок, чтобы его выгуливали на поводочке?! Ему уже девятнадцать! - Если тебе так интересно, найди этих ублюдков и вытяни правду! Запомни в последний раз и до седьмого маразма: я ничего не знаю!
- Не горячись, Дейдара, - тихонько вклинилась Хината. - Мы, правда, за тебя волнуемся.
- Тогда пусть не донимает меня бесполезными вопросами! - рявкнул Дей, придерживая исполосованную шею. Он раздражённо пнул валяющуюся на полу подушку.
На короткое время воцарилось сконфуженное молчание. Дейдара возмущённо пыхтел, Сасори пялился на него одним из своих самых бессмысленных взглядов.
- Я иду домой, - бросил парень через плечо. - Эскорт не нужен, - произнёс он в ответ на движение Сасори: Акасуна тоже шагнул к двери.
- Спасибо за заботу, Хината. С меня должок, - Дейдара подмигнул девушке, отчего она снова покраснела, и вышел за дверь. Сасори слышал, как удаляются его шаги вниз по лестнице.
- Безнадёжный болван, - вынес вердикт рыжий.

- Зачем пришёл? - вопрос был задан резко и с видимым недовольством: обладатель голоса явно не был настроен ни на длительную беседу, ни на поздних гостей. В комнате царил полумрак.
- Как грубо, братик, - мурлыкнул Итачи, расположившись в высоком кресле и лениво перебирая в пальцах деревянный крестик. Всем своим видом он напоминал кота - довольного и, простите за каламбур, сытого.- Мы ведь так долго не виделись…
- Вот именно! Ты куда-то пропадаешь, не говоря мне ни слова, а потом я вдруг нахожу тебя в своей комнате!
Саске раздражённо отбросил в сторону кинжал с серебряной окантовкой. Минуту назад он собирался пустить его в дело, пока не понял, кто был незваным гостем. Непонятно, что Учиху злило больше: нежелание пристукнуть вампира, который сейчас так нагло его разглядывал, или же радость от встречи с братом, пусть и не совсем человеком.
- Ты так вырос, Саске.
- Как ни странно, ты ничуть не изменился, - решив таки побыть злобным, огрызнулся брат. Он встал перед креслом, уперев руки в бока, как памятник знаменитому учиховскому упрямству. Парень выглядел загнанным: извечный шухер на голове топорщился больше обычного, а дыхание было тяжёлым. Несколько мокрых от пота чёрных прядок прилипли к бледному лбу. Наверняка его всю ночь нещадно гоняли.
- Если ты помнишь, я ведь предлагал… - невозмутимо начал Итачи.
- Никогда! Если ты пришёл сюда, чтобы снова уговаривать меня, то убирайся сейчас же! - снова рявкнул Учиха. Настроение явно было ни к чёрту, а тут ещё подарочек в виде нажравшегося кровососа!
Старший чуть поморщился:
- Прекрати орать. Ты боишься, что тебя засекут? - последняя фраза звучала откровенным издевательством.
- Да мне просто противно находиться с тобой в одной комнате, - рыкнул Саске. - Ты сегодня пролил невинную кровь, от тебя за милю разит!
- Ты прекрасно знаешь, что только члены АНБУ могут меня поймать таким образом. Обычные люди этого не чувствуют, - лениво отпарировал Итачи, сверля брата взглядом, отчего тому явно было не по себе. Мало кто мог выдержать прямой взгляд вампира.
- А то, что я… тебя это совсем не волнует? - недоверчиво осведомился мальчишка.
- Прежде всего, ты мой брат. Я никогда не поверю, что ты сможешь меня сдать.
Саске горько усмехнулся:
- Знаешь, на какие струны надо нажимать, не так ли? Эх, подонок ты…
- Я тебя тоже люблю, братик, - Итачи наконец улыбнулся и подхватился с кресла. Он неторопливо подошёл к младшему Учихе и развёл руки в стороны. - Может, теперь, когда формальности улажены, поприветствуешь меня, как положено близкому родственнику?
- Кретин, - пробормотал мальчишка, уткнувшись лицом в плечо Итачи и сцепив руки на его спине. К горлу подкатил противный комок, а в глазах защипало. В конце концов, ему было всего шестнадцать, и где-то в глубине его души ещё жил маленький мальчик, строивший гадости брату, а потом сам спасавшийся от справедливой оплеухи родителей за его же спиной. Который до сих пор очень любил своего умного и сильного старшего брата.
- Ты хоть знаешь, как страдала мама после того, как ты исчез?
- Могу себе представить. Но, ты же знаешь, это было необходимо. В то время я представлял опасность для всех вас. Ты не сказал ей? - старшему было очень приятно осознавать, что где-то в мире есть человек, который принимает его таким, какой он есть. Пусть всё это и произошло после десятка скандалов, шока и истерик. Приятно осознавать, что он всегда может возвратиться в этот дом, и его пустят, не обращая внимания на длину клыков.
- Я же дал тебе это чёртово честное слово! - было ясно, что Саске успел уже сотни раз пожалеть о своём поспешном решении. Итачи отстранил брата и снова мягко улыбнулся.
- Я знал, что на тебя можно положиться.
- Ради Бога, прекрати улыбаться! - снова заворчал младший Учиха, отводя глаза. - К этому так просто не привыкнуть.
- Так тебя ещё не выводили в поле, - понял вампир. - Но ты всё равно должен гордиться собой, немногим…
- Да шла бы эта гордость в Бездну! - выругался Саске. Он отвернулся от брата и положил руку на татуировку на плече. Внезапно накатило сознание своей ничтожности. - Знаешь, я ведь старался попасть в их ряды, чтобы отец гордился мной. Чтобы мама гордилась, и ты… Тебя ведь обратили, когда ты служил в АНБУ. Почему ты пошёл на такое?
- На то были свои причины, - уклончиво ответил Итачи, чувствуя себя не в своей тарелке. Саске никогда не интересовался этой стороной его жизни.
- И ты согласился поменять свою жизнь на существование в качестве монстра, зависимого от человеческой крови?
- Ты цитируешь слова Какаши. Все наставники поют одну и ту же песню. Это только слова, ничего более. Разве я похож на ненормального, бросающегося на каждого встречного и рвущего ему горло? Даже когда я был новообращённым, я никогда не покушался ни на маму с отцом, ни тем более на тебя. И поверь, не сорваться было очень сложно.
- Он обратил тебя, - горько произнёс Саске.
- У меня был распорот живот.
- По его же вине, между прочим!
Глаза Итачи вспыхнули:
- Ну, знаешь ли! Я бы тоже стал защищаться на его месте. Да любое разумное существо, неважно, человек или вампир, обладает инстинктом самосохранения! А для него так вообще было бы смешным закончить жизнь в подвалах АНБУ.
- Мне вот что непонятно: какого чёрта Какаши послал тебя на эту охоту? Наверняка он прекрасно знал, с каким противником придётся столкнуться.
- Люди считают, что если ты родился гением, то можешь решить любую проблему, - усмехнулся Итачи. - В ту ночь он показал мне, как ошибаются люди. Конечно, своим способом. Я помню до сих пор, как орал и кидался на него, желая убить за то, что он обратил меня. А он только смеялся, называл меня глупым птенцом. Но я был виноват сам.
Итачи помолчал.
- Это было моё решение, ничьё больше. Я мог бы попросить оставить меня умирать. Но я пошёл другим путём. У человека всегда есть право выбора. Если его обращают, то только с его согласия. А вампир, обративший человека, не имеет права отречься от него. Потому что это равносильно тому, как люди бросают новорождённого младенца. Только в их случае младенец никому не причинит вред, оставаясь один. Новорождённый же вампир почти не контролирует себя. Если рядом нет его "родителя", все инстинкты выходят из-под контроля, вот тогда-то и необходимы АНБУ. Но за последние годы вы явно стали забывать о первоначальных обязательствах. И куда только смотрит Пятая?
Саске молчал, переваривая информацию.
- Готов поспорить, тебе такого не говорили, верно? Тогда решай, кому ты веришь больше - наставникам или своему старшему брату. Если что, ты знаешь, где меня найти.
Всем своим видом Итачи показывал, что разговор окончен. У самой двери он обернулся и сказал:
- Я возвращаю тебе право приглашения. Я не войду в этот дом, если ты сам не позовёшь меня.
Стоило двери закрыться, как в неё полетела маска. Она с глухим стуком отскочила от дерева и упала на пол, печально смотря на кинувшего её младшего Учиху провалами глазниц.